В еврейской Библии священный завет между народом Израиля и Господом Богом (יהוה, ЯХВЕ) скреплён глубоким обрядом: удалением крайней плоти с мужского органа размножения. В иудаизме этот обряд называется брит-мила́ (בְּרִית מִילָה — завет обрезания). В древности договоры и союзы оформлялись ритуалами, часто включавшими рассечение животных или частей тела. Русское слово «обрезание», хоть и точное, зачастую не отражает всей культурной и библейской глубины обряда брит-мила́ (בְּרִית מִילָה).
Многие предполагают, что этот обряд отделяет Израиль от других народов, но есть нюансы: знак, скрытый под одеждой, предназначался только мужчинам, и, кроме того, египетская элита практиковала обрезание задолго до Израиля. Почему же ЯХВЕ выбрал именно этот знак? Почему обрезание совершалось только над мужчинами? Почему — именно на восьмой день?
Завет для поколений
Израильское обрезание отличалось от египетского по ряду важных признаков. Для Израиля это был знак завета между Авраамом, его Богом и его потомками. Когда ЯХВЕ обращался к Аврааму относительно характера обещаний, Он говорил:
«Поставлю завет Мой между Мною и тобою и потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный» Быт. (17:7).
Вера Авраама была первичной Быт. (15:6), и только после этого ЯХВЕ дал ему знак обрезания Быт. (17:10–14). Его потомки получали этот знак младенцами — задолго до выбора веры или послушания. Для Израильских детей завет начинался с рождения. Завета нет без детей. Будущее Израиля, избранного народа ЯХВЕ, зависело от новых поколений, и обрезание стало не просто ритуалом, а кровным наследием — обещанием ЯХВЕ быть их Богом всегда.
Почему только мужчины?
Древние народы не вполне разбирались в процессах зачатия, но знали, что женщины рождают детей. Тем не менее они считали, что главная мужскую роль — «семя» как носитель рода и наследия. Мужской орган, источник семени, стал фокусом ритуала, означавшего завет — обещание ЯХВЕ размножить потомство Авраама до числа звёзд на небе. В Писании упоминается также обрезание сердца и ушей — в переносном, метафорическом смысле Втор. (10:16, 30:6), Иер. (4:4), Рим. (2:24–29).
«Обрежьте себя для Господа, снимите крайнюю плоть сердца вашего… чтобы не пришёл гнев Мой…» Иер. (4:4).
В древнем Израиле мужчины были главами семей, назначенными Божьей волей для руководства, обеспечения и защиты. Женщины играли важнейшие роли — рождение, воспитание, забота о семье, но мужчины несли ответственность за лидерство и соблюдение завета. Обрезание как знак завета отмечало того, кто должен вести дом по Божьему пути.
Восьмой день в Писании
Предписание ЯХВЕ было однозначным: обрезание совершалось на восьмой день. «Восьмидневный от рождения должен быть обрезан у вас… раб, рождённый в доме или купленный за серебро у иноземца…» Быт. (17:12).
Во первых, обрезание предназначалось не только потомкам Авраама; каждый, кто входил в семью — раб или иноземец, — становился частью завета, получая этот знак.
Во-вторых, восьмой день — йом ха-шми́ни (יוֹם הַשְּׁמִינִי) — в Писании символизирует новое начало, преображение и посвящение. Этот паттерн проявляется в ключевых обрядах: завершение посвящения священников на восьмой день Лев. (8:33–9:1), очищение от кожных болезней на восьмой день Лев. (14:10), праздник Шмини́ Ацере́т (שְׁמִינִי עֲצֶרֶת, восьмой день собрания) — после семи дней Суккота Лев. (23:36), Чис. (29:35). Восьмой день — божественная печать обновления и ритм перемен в завете.
Хотя некоторые считают, что восьмой день был избран ЯХВЕ по медицинским причинам (например, стабилизация витамина К, влияющей на свёртываемость крови), совпадение физической готовности и духовной символики подчеркивает переплетение естественного и сверхъестественного в Божьем замысле.
Иисус и обрезание
Иисус, рождённый в еврейской семье, был обрезан на восьмой день Лк. (2:21), исполнив завет, данный Аврааму Быт. (17:12; 17:7). Это действие родителей закрепило его в завете Израиля с Богом, подтвердив Его роль в авраамовом обещании.
Восьмой день в Писании всегда символизирует новое начало, преображение и посвящение. Этот ритм достигает апогея во воскресении Иисуса в «восьмой день» — первый день после субботы (Августин, Проповедь 260С), знаменующий высшее начало, посвящение и обновление.
Есть мнение, что Иисус воскрес не в воскресенье, так как женщины нашли гробницу пустой уже поутру, то есть воскресение произошло ночью или вечером. В еврейской традиции субботний вечер завершает шаббат и знаменует новый день — воскресенье, ведь дни начинаются при заходе солнца. Поэтому воскресение после заката совпадает с первым днём недели, не нарушая статуса шаббата.
Иисус, как глава Нового Завета, «последний Адам» 1 Кор. (15:45), распростёр Божье обещание спасения на всех — иудеев и язычников, мужчин и женщин, рабов и свободных Гал. (3:28–29). Его воскресение на восьмой день подтверждает действенность его жертвы, и всё его тело — израненное, преображённое — стало залогом обновления для всего творения Откр. (21:1–5).
Восьмой день — это окончательный символ нового начала: день, когда всё творение было обновлено 2 Кор. (5:17), и завет исполнился так, как Авраам мог только мечтать. Как «последний Адам», Иисус стал главой Нового Завета, раскрыл двери спасения для всех — иудеев и язычников, мужчин и женщин, рабов и свободных Гал. (3:28–29). Его преображённое тело, воскресшее на восьмой день, навсегда стало знаком завета на кресте.
Заключение
Обрезание на восьмой день — это мощный знак Божьего обещания, преображения и обновления, вплетённый в ткань завета ЯХВЕ с человечеством. От послушания Авраама до воскресения Иисуса — восьмой день пронизывает библейское повествование о надежде, посвящении и новых начинаниях, соединяя естественное и сверхъестественное. Иисус, обрезанный и воскресший на восьмой день, исполнил завет, распростёр спасение на всех, независимо от пола, статуса и происхождения. Завет, начертанный на плоти, живёт в сердце, призывая нас вести с любовью, защищать с мужеством и жить щедро.
